М.Л.Плахова

Б.В.Алексеев

Вверх и вниз по Амазонке

Книга известных художников М. Л. Плаховой и Б. В. Алексеева во многом отличается от научно-популярных книг и рассказов о путешествиях. Все началось с того, что профессиональные художники участвовали в научных экспедициях на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев» в Тихом океане, позднее — на корабле «Академик Курчатов» в Индийском океане.

Несколько слов о Северном полюсе. Пищевая цепь и пища для размышлений

течением? Выходит, часть своей жизни молодь проведет в
верхнем слое, а затем опустится на ту же возвышенность?

Чей-то голос:

—. Чепуха какая!

Оживление в работу научного совета вносит Федор Пастернак. Он чем-то напоминает Леву Москалева, биоло­га, с которым судьба свела нас на «Дмитрии Менделееве». Оба не обделены статью и ростом, только Лева был черен, как ассириец, Пастернак же моложав, но величаво сед, с загадочной улыбкой Дон Кихота на загорелом лице. Пастернак сообщает, что группа бентоса давно работает над изучением изолированных вершин в океане, ибо внима­ние биологов привлек тот факт, что населены они богаче, чем материковые склоны.

— А какова роль гидрологии и геофизики в решении
этой проблемы?

И опять вопросы. Вопросов пока больше, чем ответов. Ответы придут потом, после окончания рейса. Разгорается дискуссия на тему, дает ли подводное фотографирование точную картину объекта, речь идет о преимуществах наблюдения с помощью экрана телеви­зионного аппарата — и такое есть на «Курчатове». Суть проблемы мне недоступна, поэтому, уяснив лишь разницу между бентосом и обыкновенной рыбой, собираюсь уда­литься: рыба — то, что перемещается в воде, бентос же ни­куда не перемещается, а «привязан» к месту. Лицо капи­тана Касаткина, впервые присутствующего на научном совете, также проясняется после приобщения к научным данным.

— Задачи экспедиции,— подытоживает Нейман,— еще не могут быть сформулированы окончательно, но все, что будет сделано, станет новым шагом в изучении промысло­вого значения подводных поднятий.

Словом, получить ответы на все вопросы не удастся, а что удастся — пойдет на пользу науке. И пока ученые — коллеги по изучению пищевой цепи оживленно обменива­ются мнениями (речь идет не только о пищевой цепи, но и о пище для размышлений!), покидаю кают-компанию, спе­шу в мастерскую, где Алексеев переписывает хороший этюд, исступленно налегая на мастехин. Вкратце де­люсь впечатлениями, но он желает до всего дойти доско­нально:

Тогда скажи, если рыба взяла да и зарылась в ил, стала неподвижной и никуда не перемещается, ее тоже можно классифицировать как бентос? А если моллюск двинулся, он — рыба?

Причем тут моллюск?

—- А притом... Если он... это... лапки выпустил и пошле­пал, он — рыба?

Но если говорить серьезно, задача, поставленная уче­ными, непроста. Взяв за объект одну из подводных вершин, они хотят установить концентрацию бентоса, провести всесторонние исследования для определения биопродук­тивности Мирового океана за пределами шельфовых зон.

Итак, в путь, и да помогут нам ветры.

Скоро выходим в Индийский океан. Попадаем как раз в сезон «перестройки» одного муссона на другой, дующий в обратном направлении: летние муссоны дуют с моря на сушу, зимние — наоборот.